Учёный Дмитрий Федосов: «Только мы можем обеспечить связь под землёй»
21.01.2014 18:55| Повышение квалификации |
Об инновационной средневолновой радиостанции работающей в шахтах под землёй, изобретении омских учёных, мы уже писали ранее. Но поскольку о выдающихся достижениях омской науки читателям слышать приходится редко, наши корреспонденты решили встретиться с Дмитрием Федосовым, создателем инновационного продукта, и поговорить об омской науке. Вернее о том, почему действительно выдающиеся изобретения создают энтузиасты, а у классической науки наступил кризис идей.
Не на коленке сделали!
omsk.aif.ru: – Дмитрий Витальевич, Вашу небольшую компанию, которая умудрилась создать продукт, аналогов которому нет, пожалуй, можно сравнить с большими западными компаниями, которые начинались в гараже. Насколько это трудно - создать инновацию буквально на коленке?
Дмитрий Федосов: – Нет, я бы не сказал, что мы работали на коленке. Я вообще не верю, что многое можно сделать на коленке. В гараже можно выточить одну деталь, сделать одно изделие. Но потом повторить в массовом порядке невозможно! Пройти путь от первого образца до серии – трудно, многие изобретения теряются на этом пути. А мы сразу ставили задачу, что мы будем идти до промышленного производства. Любую детальку можно на рынке у мужиков купить. Но это всё на глаз. А в серийном производстве нужно найти поставщиков для каждой детали, определить из какого металла она должна быть, как будет взаимодействовать с другими узлами продукта.
А если какую-то деталь мы не нашли – а мы многое не нашли – то приходилось организовать самостоятельное производство. В итоге, последний год мы искали возможность получения материалов нужного качества и количества для наших радиостанций. У нас в приборе более тысячи деталей.
omsk.aif.ru: – Железо железом, но наверняка не хватало и навыков, и знаний?
Д.Ф.: – Когда начинаешь собирать изделие – ты понимаешь, что у тебя не хватает технологических знаний. А самое главное, что их ни у кого нет! Очень много информации нужно добывать самому. Зато мы приобрели багаж информации, которую ни у кого нельзя получить. Я считаю, что небольшие фирмы, занимающиеся научными разработками, неизбежно будут проходить через собственное набивание шишек. Но эти шишки несут пользу.
omsk.aif.ru: – Так зачем производить самим? Изобретение есть, можно его продать специалистам…
Д.Ф.: – Наша стратегия и состоит в том, чтобы заниматься производством. Нам советуют: продайте своё изобретение, мы всё сделаем. Но если нам работать как конструкторскому бюро: разработали новинку – продали, то нужно понимать, что изобретение до ума не доведут. Ты должен сам уметь всё сделать. Изобретателю необходимо помучится, довести первую серию до ума. А если опытное производство заберут у разработчика – то он будет оторван от процесса, что плохо может сказаться на качестве изделия. К тому же мы более независимые. Например, если бы я пришёл на завод и заказал производство своих радиостанций, то я бы зависел от этого завода. А если на предприятие пришёл бы большой госзаказ и оно тут же отодвинуло наш? Это рушит всякий бизнес. Поэтому иметь собственное производство, которое в любом случае тебя прокормит, очень полезно. Я думаю, что мы не являемся уникальными в этом вопросе. Подобный опыт применим ко всем инновационным компаниям.
Рабы идеи
omsk.aif.ru: – Когда у вас появилась мысль создать вашу радиостанцию, которую вы уже готовите к серийному выпуску?
Д.Ф.: – Работая ещё в администрации вуза, я по вечерам мотал катушки для антенны. А ведь секрет нашего изобретения именно в антенне – они настолько эффективные, что могут работать под землёй. И эти антенны мы делали с 2004 года с другом. Он тогда был студентом-заочником, хоть и по возрасту меня не сильно младше. Он опытный радио-инженер подошёл ко мне после одной из лекций. И поговорив, мы разработали общую идею. И мы несколько лет просто где-то собирались, ходили на хитрый рынок. Ползарплаты я каждый месяц тратил на материалы. Мы несли свои риски, но идея горела в нас. Учёные говорят, что могут идеи генерировать каждый день, но это значит что их идеи ничто! Я тоже могу генерировать идеи каждый день. Но если появляется стоящая идея, то я становлюсь её рабом. Я обязан её довести, откинув другие, мешающие сосредоточится на главном.
omsk.aif.ru: – Вы работаете не один. Под вашим руководством трудится целый коллектив. Как вам удалось собрать команду единомышленников?
Д.Ф.: – Это большая проблема! Многие говорят, что можно набрать студентов, дескать, они молодые и голодные до достижений. Но я не верю в то, что можно, будучи студентом, многое сделать. Все великие достижения студентов связаны только с компьютерами. В программировании проще, идея низко технологичная. А быть специалистом в технике в 20 лет невозможно. Для этого нужно где-то поработать. Поэтому у меня в коллективе нет 20-тилетних. У меня самые молодые парни 28 лет. И то, попав ко мне, они работали на производстве и получили опыт. Мне нужны те, кто паял провода и видели работу на производстве. Я работал на радиотехническом факультете и могу сказать, что все люди с кем я работаю – мои бывшие студенты, но прошедшие после выпуска школу реальной работы. И они такие же «одержимые» нашей идеей, как и я!
omsk.aif.ru: – Несколько лет Вы с коллективом кропотливо занимались тем, что подбирали материалы, искали детали, готовили изобретение к выпуску в серию. Как удалось сохранить работоспособность коллектива. Неужели никто не разочаровался в идее после первых трудностей?
Д.Ф.: – Моя задача сейчас с каждым работником общаться каждый день и подбадривать его тоже каждый день! Серьёзно. Я понял как это важно, когда тебя гладят по голове. Потому что меня никто сейчас не гладит, и я понял как это тяжело. Моральное удовлетворение от работы должно быть. Поэтому я каждый день настраиваю коллектив.
Вузовская наука – профанация
omsk.aif.ru: – В недавнем прошлом вы работали в одном из омских вузов. Почему не создали своё производство на базе вуза, а приняли решение создать самостоятельную фирму? Так ведь было бы проще и дешевле…
Д.Ф.: – Я заметил, что практически все вузовские компании нежизнеспособны, и они быстро умирают. Если они остаются в вузе. Трудно быть в бизнесе и чуть-чуть преподавать. Тогда тебе уже без разницы дойдёт твоё изобретение до серии или нет. У вас есть и другие источники финансирования, зарплата и гранты. А для нас серийное производство жизненно необходимо – иначе мы прогорим и разоримся. Я убеждён, что в нашем деле нельзя иметь запасной аэродром! Люди, которые отрывались от вузов, чего-то достигали. С другой стороны, можно сотрудничать с вузом, но не на тех основаниях, что ты без вуза жить не можешь – это сразу демонстрирует нежизнеспособность бизнеса. С вузом можно сотрудничать на взаимовыгодных условиях, а не быть рыбами-прилипалами. Выживает в настоящем бизнесе тот, кто и без вуза выживет. А если всё завязано на университете – то можно сразу сказать, что никогда не будет серии и развития.
omsk.aif.ru: – А может вузовским учёным оно и не нужно? Получили грант, распилили и все дела…
Д.Ф.: – Да, в вузе не надо, зачем им? У людей есть зарплата, а вузовский бизнес это лишь повод ещё чуть-чуть укусить! Я сам ушёл из вуза из-за того, что у меня начался конфликт интересов. Я занимался коммерциализацией и занимался подачей заявок на конкурс. Но кроме этого мы жили своей технологией. Правда, мы на неё денег не брали. Получил зарплату – пошёл, купил детали – пришёл домой, проверил, работает или нет. Когда я создал свою компанию, мне удалось получить грант. Без вуза, самостоятельно. И на полученные деньги я решил нанять вузовских работников – а результат меня не устроил. На бумаге-то всё написано, а мне не нужно на бумаге, мне нужен действующий макет.
Результат стал появляться, когда стал формироваться свой собственный коллектив. Оторванный от чего бы то ни было! Приглашённые сотрудники рассуждают так: «ага, я пришёл, мне тут 10-20 тысяч добавляют, а я ещё там стрельну денег, и вот там». И получается, что могут работать и создавать продукт только люди, объединённые общей идеей и бюджетом. А ещё тогда я узнал, как распознать настоящего инноватора!
omsk.aif.ru: – И как же?
Д.Ф.: – Я обнаружил 2 признака. Если их нет, то человек не инноватор и ничего у него не получится. Я спрашивал у вузовских коллег, кто такой инноватор, и они мне говорят: «инноватор – это человек, который обладает большой широтой ума, каких-то знаний, он целеустремлённый и ещё какой-то там». А я говорю, что это не признак инновационности. Инновационность никакого отношения к уму и высоким технологиям не имеет. Это относится к сфере организации процесса.
Первый признак инноватора – это «огораживание». То есть ты ставишь забор и отделяешься. У тебя должна быть своя лаборатория, она ни от кого не зависит, и ты сам за неё платишь! Это не то, что тебе дали, а могут и отобрать! Второй признак – это свой созданный коллектив, который работает над идеей. А в значительной части компаний, которые получали деньги, коллектива нет вообще. Да, гранты делятся, но все люди привлечённые просто для того, чтобы писать отчёт. У всех есть запасные аэродромы, и вряд ли у них что-то получится в этом проекте. Ну и потом многие вузовские компании являются карманными для руководства и существуют для того, чтобы освоить грант и потом закрыть фирму.
Липовые «доктора»
omsk.aif.ru: – Тогда зачем вообще нужна стране вузовская наука, чтобы пилить грант?
Д.Ф.: – Закон подразумевает, что вузовские фирмы создаются не для этого. Закон подразумевает, что у вузов есть интеллектуальная собственность, и он может её дать науке. Я сам работал в патентном отделе вуза и могу сказать, что там не всё так просто как предполагалось на бумаге. У крупных вузов каждый год есть патенты. Но кому они нужны? Да патенты есть, а применение изобретений нет! Где лицензионные договоры? А их и не будет, потому что патентуются смешные поделки и обман. А всё дело в том, что патент приравнивается к публикации для высшей аттестационной комиссии. Иными словами у вузовских работников цель не защитить интеллектуальную собственность, а в будущем защищать диссертации. А такие патенты не имеют реальной цены. Вообще наука университетская это профанация. Процентов на 90 это, к сожалению, обман государства. Вот в том же политехе 300 кандидатов наук, 80 докторов. И где их изобретения продают? Где я могу их купить? Не найдёте вы таких!
omsk.aif.ru: – Получается, что большинство разработок – показуха?
Д.Ф.: – В общем да! В вузе есть лимит патентов. Когда я ещё заведовал этой работой в университете, приходит ко мне начальник патентного отдела и говорит, что годовой бюджет на патенты закончились за пол года. Много заявок. Я смотрю эти заявки и вижу: один человек предлагает 20 патентов пневматической подвески. Одинаковых! А тогда в вузе платили за патенты и начисляли какие-то баллы за это. Получается какой-то троллинг: у человека за счёт вуза будет 20 ваковских публикаций. Я его вызываю и говорю, что оплачивать это не будем. Он возмутился: дескать, нужная вещь. Ну а раз он придумал такую важную штуку, а у вуза нет на неё денег, то я подарил её ему. Думаю, пусть сам её патентует, и вуз не будет иметь на неё никаких прав. Но он почему-то этого не стал делать…
Главное – «железка»!
omsk.aif.ru: – Есть учёные, которые готовы поделиться идеей, но сами реализовать её не могут. Такая идея может погибнуть, как им помочь?
Д.Ф.: – А почему кто-то должен приходить и развивать идею? Идея может оказаться неудачной, нетехнологичной. Учёный хочет, чтобы ему помогли, потому что сам боится рисков. А вообще идея ничего не стоит! Если ты считаешь, что она что-то стоит – брось преподавание и иди её реализовывать. Потому что стоящая идея дороже, чем условно научить трёх олухов физике. Если твоя идея поможет миру, то посвяти себя внедрению идеи. Никто не будет за тебя этого делать! Никто и никогда. Но реализовать свою идею нужно самостоятельно. Ведь если ты ещё и в вузе работаешь, тогда начальство может прийти к тебе и сказать: «что-то у тебя всё не так!». И тогда ты будешь вынужден делать вывод: начальству университета подчиняться или идее будешь подчиняться. И не факт, что ты выберешь идею! Ты понимаешь, что здесь тебе худо-бедно платят, а идею можно и другую придумать. И всё, никакой инновации не получится!
omsk.aif.ru: – И что делать учёному, если начальство в его идею не верит, а самостоятельное плавание он начать боится. Вдруг не получится. Его же убедили, что его разработка никому не нужна…
Д.Ф.: – Ни в одну идею никто не верит. Вот Маркони и Попов изобретали радио. А им никто не верил. Это стандартная ситуация: если у тебя есть что-то стоящее, то на первых порах в это никто не верит. И радио получилось потому, что Маркони положил свою жизнь на алтарь. Именно Маркони. Попов изобрёл радио, но поскольку он был вузовским профессором, то он просто придумал идею и забыл. А Маркони был молодым и добивался своего. Подавал патент в Италии. Но его спросили: «а зачем твоё изобретение нужно?». И он пытался им объяснить что-то про беспроводной телеграф. А людям это не понятно: зачем беспроводной, если есть проводной, и он работает. И тогда учёному пришлось уезжать в Лондон, чтобы там сражаться с научными бюрократами и добиться жизни для своей разработки. И вот такие люди чего-то стоят. А в вузах товарищи предлагают либо чепуху, либо не готовы свою идею отстаивать.
omsk.aif.ru: – Странно, наш город считается научным центром. У наших учёных высокий индекс цитируемости, а изобретений нет…
Д.Ф.: – У нас считается, что если ты крутой учёный, то тебя очень часто цитируют. А я пришел к иному выводу. Я последние два года вообще ничего не публикую. Потому что все опыты провожу за свои деньги, чтобы использовать для своей разработки. Так зачем мне рассказывать технологические секреты? Я подумал, что несовместима пышная наука с реальной практикой, которая идёт на пользу мира. Отдельные публикации могут быть, но пока ты не запатентовал своё изобретение, вряд ли ты расскажешь миру подробности.
omsk.aif.ru: – Получается все научные книжки – ничего не стоят?
Д.Ф.: – Результат научного труда – это готовая «железка». Нет её – плохо. 20 лет работал и результата на практике нет – в тюрьму! Сколько денег выделяли, а всё куда ушло? Своровал? А у нас все заслуженные деятели науки, пишут целыми днями монографии. Стоят эти тома на полке, а толку то? Применение где? Я думаю, что правильно задумана реформа РАН. Может она не совсем удачная по форме. Но откладывать её нельзя. Я бы вообще провёл аттестацию на докторскую степень заново. И задал бы единственный вопрос: где используются результаты работы? Если у тебя контракты на 3-5 млн, значит ты можешь претендовать на звание доктора наук. Если у тебя нет лицензионных платежей, то твои разработки никому не нужны и ты точно никакой не доктор! И в Омске настоящих докторов наук не больше 2. А остальные наши «доктора» только и делают, что ездят по симпозиумам и рассылают, в том числе и на коммерческой основе, свои тексты в журналах. Но от количества публикаций учёными не становятся.
omsk.aif.ru: – В СМИ появилась информация, что в вашей компании недавно прошли обыски…
Д.Ф.: – После того как появилась первая информация, что мы двигаемся вперёд, что опустились в шахту и у нас всё работает – нас завистники просто «заказали». Ещё в 2010 году зимой меня приглашали в «Серый дом» на Ленина, 2. Проверяли нашу деятельность. Полицейские говорят, что заявление на нас поступило. Правда, анонимное: от заслуженных деятелей науки Омской области. А у нас, что 1937 год? Почему анонимка так активно работает? Но я-то знаю, кто это сделал! Я и полицейским сразу всех заказчиков и назвал. Так те меня больше и не вызывали никогда. Но работать стало намного сложнее. Часть компаний с нами отказалось работать из-за этого.
А как-то Росфиннадзор приходил и проводил проверки. Якобы мои конкуренты написали, что наши разработки не имеют практической ценности, и гранты мы отработали зазря. Ну, для кого-то может и не имеют, а для других людей имеют! Для тех, кто видел в деле наши антенны и наши передатчики. Для них не существует мнения, что мы занимаемся чем-то ненужным. Вот у меня есть контракт с МЧС. Им хоть запишись заявлениями. Они видели смерть, и они знают, как сильно нужна связь под землёй. И только мы можем сейчас обеспечить эту связь.
Досье
Дмитрий Федосов, родился в 1972 году. Поступил на физфак ОмГУ, стал радиофизиком. В 1999 году защитил кандидатскую и работал преподавателем в ОмГТУ и впоследствии стал заместителем проректора. Создал компанию «КВ-связь». Занимается разработкой уникальной средневолновой радиостанции, которая работает даже под землёй. Аналогов в мире нет.
http://www.omsk.aif.ru/society/society_transport/114944