«Союз» без номера. В 1975 году советские космонавты выжили, упав из космоса
02.01.2017 08:21| Работа с молодежью |
Один из самых драматичных полётов в истории советской космонавтики долгое время являлся секретным.
Официальная история пилотируемых полётов в космос гласит — космический корабль «Союз-18» стартовал 24 мая 1975 года с космодрома Байконур с экипажем в составеПетра Климука иВиталия Севастьянова. Корабль успешно состыковался со станцией «Салют-4», на которой экипаж отработал два месяца. 26 июля того же года космонавты вернулись на Землю.
В этих словах нет ни слова лжи, однако и правда не вся. Дело в том, что корабль Климука и Севастьянова для посвящённых имел несколько иное название — «Союз-18 В». О том, что случилось с «Союзом-18 А», или, иначе, «Союзом-18-1», специалистам космической отрасли распространяться не рекомендовалось.
Между тем, полёт этого корабля является одной из самых драматичных страниц отечественной космонавтики, а его экипажу пришлось пережить то, что не выпадало больше никому.
Командиром корабля «Союз-18-1» являлсяВасилий Лазарев, а бортинженеромОлег Макаров.
Лазарев, уроженец Алтайского края, после службы в армии поступил в медицинский институт, стал хирургом, работал военным медиком. Служил Лазарев в батальоне аэродромно-технического обеспечения авиаполка 30-й воздушной армии. Но он с детства сам мечтал о полётах, и в 1952 году 24-летний медик делает резкий поворот — Лазарев поступает в Харьковское высшее военное авиационное училище в Чугуеве и заканчивает его по ускоренной программе, получив специальность «лётчик-истребитель».
Естественно, что столь разносторонний специалист оказался чрезвычайно востребован — Лазарев испытывал самолёты различных типов и модификаций, привлекался к испытаниям различного высотного оборудования лётчиков (скафандр, противоперегрузочные костюмы, кислородное оборудование).
Лазарев участвовал в экспериментальных полётах стратостата «Волга» — того самого, с которого парашютист Евгений Андреев в рамках эксперимента «Звезда» совершил уникальный «прыжок из космоса». Василий Лазарев налетал на «Волге» 28 часов.
Когда зашла речь об испытаниях «новой техники», как аккуратно называли полёт человека в космос, Лазарев оказался в числе первых добровольцев. Он проходил медкомиссию вместе с Гагариным, Титовым и другими членами «первого отряда», но... получил отвод от медиков.
Настойчивости Лазареву было, однако, не занимать — в 1964 году он был отобран для подготовки к полёту на трёхместном космическом корабле «Восход». Лазарев оказался вторым дублёром врача Бориса Егорова. И хотя в самом полёте он участия не принял, на сей раз на него обратили внимание, и в итоге Василий Лазарев стал членом отряда советских космонавтов.
Лазарев проходил подготовку по нескольким программам, в том числе в рамках пилотируемого советского «лунного проекта». Именно тогда его напарником по экипажу стал Олег Макаров.
Олег Макаров, уроженец Тверской области, прежде чем оказаться в рядах космонавтов, создавал для них технику. В 1957 году он окончил МВТУ имени Баумана и пришёл на работу в ОКБ № 1 — знаменитое конструкторское бюро Сергея Королёва. Макаров занимался разработкой первых советских пилотируемых космических кораблей.
Как и многие другие молодые инженеры КБ Королёва, он хотел сам слетать в космос. В 1966 году Макаров был зачислен в отряд космонавтов и несколько лет готовился по «лунной программе». Инженер был в числе тех, кто должен был отправиться в лунную экспедицию одним из первых.
Однако поражение в «лунной гонке» заставило Советский Союз пересмотреть свои приоритеты.
Лазарева и Макарова, из которых сложился отличный экипаж, перевели на подготовку к полёту на станцию «Салют-2».
Подготовка эта шла в тяжёлой обстановке. Пилотируемая программа СССР была прервана после гибели экипажа корабля «Союз-11» из-за разгерметизации при возвращении на Землю.
Станция «Салют-2», куда должны были лететь Лазарев и Макаров, вышла из строя, и программа полётов вновь была пересмотрена.
Серия неудач подорвала уверенность советских специалистов. Новый «Союз-12» проверяли многократно, для экипажа были разработаны новые скафандры, призванные исключить повторение трагедии «Союза-11».
И всё-таки, как ни проверяй, как ни старайся исключить неожиданности, а всего на Земле учесть нельзя. Экипажу «Союза-12» в известном смысле предстояло вновь сделать то, что сделал Гагарин, — открыть другим дорогу в космос.
Эту миссию возложили на Василия Лазарева и Олега Макарова.
27 сентября 1973 года «Союз-12» с Лазаревым и Макаровым успешно стартовал с космодрома Байконур. Полёт продолжался 1 сутки 23 часа 15 минут 32 секунды и завершился благополучно. Конструкторы выдохнули — пилотируемая программа спасена! Лазарев и Макаров стали Героями Советского Союза, после чего стали готовиться к новому космическому полёту — на сей раз на орбитальную станцию «Салют-4».
В январе 1975 года Лазарев и Макаров были дублёрами экипажа «Союза-17» — Алексея Губарева иГеоргия Гречко. По установившейся традиции, дублёры отправляются в космос следующими.
Старт «Союза-18» был назначен на 5 апреля 1975 года. В отличие от полёта на «Союзе-12», специалистам этот запуск экстраординарным не казался — ведь те же Губарев и Гречко благополучно добрались до станции, полностью отработали программу полёта и успешно вернулись.
5 апреля тоже всё начиналось благополучно. Традиционные предполётные процедуры, посадка экипажа в корабль, старт... Ракета, как и положено, в 11:04 уносит «Союз-18» в небо.
Всё шло нормально, в положенный срок отделилась первая ступень, затем в расчётном режиме произошёл сброс головного обтекателя. На 261-й секунде полёта должно было произойти отделение второй ступени, однако вместо этого ракету стало ощутимо раскачивать, причём амплитуда увеличивалась. Очень быстро стало ясно — носитель, не донеся космонавтов до расчётной орбиты, отказал. Сработала аварийная система, отстрелившая возвращаемый аппарат.
Произошло это на высоте чуть менее 200 километров, то есть де-факто уже в космосе. При этом аварийный спуск происходил в неуправляемом режиме. Проще говоря, спускаемый аппарат «Союза-18» падал из космоса.
В условиях неуправляемого спуска перегрузки значительно возрастают. В ситуации, в которой оказались советские космонавты, эти перегрузки представляли прямую угрозу для жизни.
Василий Лазарев, описывая свои ощущения в тот момент, сравнивал их с машиной, наехавшей прямо на грудь. Лазарев вспоминал: «Однажды, перенеся на центрифуге нагрузку в 10g, я обратил внимание сопровождавшего меня врача на множество красных точек, покрывавших спину испытателя, которого крутили до меня. Врач спокойно ответил: "Это мелкие сосуды полопались. У тебя на спине то же самое"». Но когда «Союз-18» летел к Земле, на его экипаж навалились перегрузки в 20g. Какой величины тяжесть, давившая на космонавтов, достигла на пике, точно не известно. Василий Лазарев рассказывал, что специалисты, разбирая телеметрию, отметили, что на несколько секунд она выросла до безумных 26g. В этот момент у космонавтов отказало зрение и была зафиксирована остановка сердца.
На Земле у специалистов не было полной картины происходящего, но и без этого у многих прибавилось седых волос.
В себя космонавты пришли тогда, когда сработала парашютная система. Тренированные организмы выдержали немыслимые перегрузки, хотя продлись они чуть дольше, и выжить экипажу «Союза-18» было бы не суждено.
Командир корабля Василий Лазарев рассказывал, что, придя в себя, он увидел, что бортинженер ему что-то говорит. Но понять, что говорит напарник, он не мог — временно отключился и слух.
Экипаж попытался связаться с ЦУПом, чтобы уточнить, где приземлится спускаемый аппарат. Но связи не было. Вернее, космонавты не слышали ЦУП, зато в ЦУПе прекрасно слышали, что говорят на борту.
— Олег, куда садимся? — спрашивал Лазарев.
— В Китай или на Тихий океан, — съязвил бортинженер, после чего охарактеризовал происшедшее в отборных русских выражениях, крайне нелестно отозвавшись о работе двигателей второй ступени.
Макаров не знал, что его слова слышит генеральный конструктор Валентин Глушко. Услышав «критику» бортинженера, Глушко пошёл пятнами, приказал отключить трансляцию и громогласно пообещал, что Макаров больше никогда в космос не полетит.
Сам «прыжок в космос» занял чуть больше 4 минут, а вместе с посадкой весь полёт продлился меньше 22 минут. Но приключения экипажа продолжались.
Макаров не зря говорил о Китае и Тихом океане. Дело в том, что аварийная посадка при отказе второй ступени ориентировочно должна была произойти на Алтае, либо, если не повезёт, в Китае, отношения с которым у СССР тогда были весьма непростые. В случае отказа третьей ступени космонавтов ожидало купание в океане.
В результате случилось «меньшее из зол» — «Союз-18» в глухом труднодоступном районе к юго-западу от Горно-Алтайска, но на советской территории.
Но в момент посадки над Лазаревым и Макаровым вновь нависла угроза гибели. По инструкции, экипаж после приземления должен был отстрелить парашют. Однако у спасателей был свой взгляд на ситуацию. Во время различных экспериментов они обратили внимание на то, что при посадке в горном районе спускаемый аппарат после отстрела парашюта может запросто покатиться по склону с самыми печальными последствиями. Поэтому экипажу «Союза-18» спасатели дали неофициальную рекомендацию: в случае чего сначала осмотритесь, а уж потом отстреливайте парашют.
Этот совет и спас космонавтов. Когда они выбрались наружу, то обнаружили, что спускаемый аппарат стоит на склоне горы, в 150 метрах от пропасти, и не скатывается только потому, что парашют наглухо запутался в верхушках деревьев.
Единственное, что во всём этом было забавным, так это название горы, на которой оказались покорители космоса, — Теремок-3.
В месте посадки лежал густой снег, температура была минус 7, и космонавтам необходимо было выживать в прямом смысле этого слова.
Подступиться к Лазареву и Макарову у спасателей не получалось. Первым, кто к ним добрался, оказался геолог, который высадился с вертолёта геологической партии. Однако поднять космонавтов наверх вертолётчик не смог. Штатная спасательная партия, штурмуя Теремок-3, угодила под лавину, и уже их пришлось спасать — к счастью, обошлось без жертв.
На следующий день одному из вертолётов ВВС, не входивших в официальную спасательную группу, удалось на свой страх и риск поднять космонавтов и геолога и эвакуировать их в безопасный район.
К действиям космонавтов никаких претензий быть не могло — их поведение иначе как героическим назвать нельзя. Но в СССР сообщать о космических неудачах было не принято, в СМИ попадала информация только о тех случаях, которые уж совсем нельзя скрыть.
Ветераны советской прессы вспоминают, что журналистов 5 апреля 1975 года выставили с Байконура сразу после того, как стало ясно, что что-то пошло не так.
Единственное сообщение об инциденте в советских СМИ появилось только 8 мая и было спрятано во внутренних полосах газет: «5 апреля 1975 года произведён запуск ракеты-носителя с пилотируемым космическим кораблём „Союз“ для продолжения экспериментов совместно со станцией „Салют-4“. На борту корабля находился экипаж в составе Героев Советского Союза лётчиков-космонавтов СССР Лазарева Василия Григорьевича, Макарова Олега Григорьевича. На участке работы третьей ступени произошло отклонение параметров движения ракеты-носителя от расчётных значений, и автоматическим устройством была выдана команда на прекращение дальнейшего полёта по программе и отделение космического корабля для возвращения на Землю. Спускаемый аппарат совершил мягкую посадку юго-западнее города Горно-Алтайска. Поисково-спасательная служба обеспечила доставку космонавтов на космодром. Самочувствие товарищей В. Г. Лазарева и О. Г. Макарова хорошее».
После этого молчание длилось ещё восемь лет, пока о некоторых подробностях происшедшего не разрешили написать «Красной Звезде».
Космонавтов за полёт отметили, но по «урезанному» варианту — по заведённому в СССР порядку, за второй полёт полагались вторая «Золотая Звезда» Героя Советского Союза и орден Ленина, однако Лазарева и Макарова отметили только орденами Ленина за героизм.
А у аварийного «Союза-18» отняли номер, передав его следующему кораблю. Так и остался он в истории под странным наименованием «Союз-18-1».
Сами космонавты считали, что ничего такого героического они не совершили, и сожалели только о том, что полёт сорвался.
Официально заявлялось, что страшные перегрузки никак не отразились на здоровье космонавтов. Действительно, поначалу казалось, что так оно и есть — и Лазарев, и Макаров остались в отряде.
Но затем выяснилось, что это испытание не прошло даром — у космонавтов стали обнаруживаться болезни, одна за одной.
Макаров, который был на пять лет моложе, продержался в строю дольше — вопреки угрозам конструктора Глушко, он ещё дважды летал в космос, на «Союзе-27» и «Союзе Т-3». Кстати, во время старта «Союза Т-3» командиром дублирующего экипажа был Василий Лазарев, провожавший в космос своего давнего напарника.
Самому Лазареву полететь к звёздам больше было не суждено. В 1985 году он был уволен из Вооружённых Сил в запас и отчислен из отряда космонавтов в связи с состоянием здоровья. Он умер 31 декабря 1990 года в возрасте 62 лет.
Олег Макаров после ухода из отряда космонавтов испытывал проблемы с сердцем, настолько серьёзные, что в 1998 году ему была сделана операция. Однако восстановиться полностью он так и не смог — 28 мая 2003 года умер от инфаркта в возрасте 70 лет.
А драматичная история их полёта в 1975 году, которая с лёгкостью затмевает сюжет голливудской «Гравитации», и по сей день для большинства остаётся неизвестной...
18, дробь 1...
Летающий доктор
Инженер, прорвавшийся в космос
«Испытательный» экипаж
Аварийная ситуация
26g
Гнев конструктора Глушко
На краю «Теремка»
«Урезанный» полёт — «урезанные» награды
Перегрузки не прошли даром
