Свою радиолюбительскую деятельность я начал в 1946 году, но короткими волнами заинтересовался только в 1949 году, когда мне в руки попал только что изданный "Справочник радиолюбителя-коротковолновика" (2-е послевоенное издание). Это было в небольшом городке Берегово Закарпатской области, где радиолюбителей не было, и перенять опыт было не у кого. Я самостоятельно освоил "морзянку", сделал простой коротковолновый конвертер к нашему домашнему радиоприёмнику длинных и средних волн, и стал радионаблюдателем без позывного.

Весной 1951 года я закончил школу, и сразу же после этого мои родители переехали в г. Сухуми. Оттуда я ездил сдавать вступительные экзамены в Одесский электротехнический институт связи, где меня грубо срезали на экзамене по физике, даже не пытаясь этого скрыть. Физика всегда была моим любимым предметом в школе, на вопросы экзаменационного билета я ответил без затруднений и без всяких замечаний со стороны преподавателя, а он вдруг взял и поставил мне "тройку", что при конкурсе 5 человек на место практически сразу сводило к нулю мои шансы на поступление в институт. На мои недоумённые вопросы он не стал отвечать. Впрочем, я и так всё понял. Через много лет я узнал, что негласная, но жёстко соблюдаемая квота на приём евреев в одесские вузы была в то время что-то около двух процентов, и я в эти проценты, видимо, уже не укладывался.

:-)) Не могу удержаться, чтобы не рассказать забавную историю. Почти напротив здания Одесского института связи на Комсомольском шоссе был институт Министерства заготовок, который мы, абитуриенты, называли между собой "мукомольным". Там был жуткий недобор студентов на первый курс, и оттуда к нам в общежитие абитуриентов несколько раз приходил вербовщик. Он уговаривал нас забрать документы из института связи и просто отдать ему. Как он нас уверял, этого достаточно для приёма в его "мукомольный" институт. Не нужно мучиться, сдавать экзамены (достаточно на них только присутствовать), не имеет значения национальность, служба в армии, спортивные достижения и прочие глупости.

А как он предсказывал наше будущее! - "Учтите, дураки, что только один из вас пятерых попадёт в институт связи, и если потом его не "отсеют" за неуспеваемость, после всех мытарств он окажется сменным инженером на какой-нибудь областной радиовещательной станции. Все эти станции расположены далеко за городом в сельской местности, и жена у вас тоже будет деревенская Дуня, потому что никакая уважающая себя городская девушка не поедет в деревню на вашу зарплату 500 руб в месяц. Всё ваше утешение в жизни, кроме толстушки жены, будет огород и коза, привязанная на антенном поле. А закончив наш институт, вы сразу получите место главного инженера большого городского мелькомбината, в крайнем случае директора районной мельницы или крупорушки. Вы сразу станете не только обеспеченным, но и уважаемым человеком. На всех собраниях районного актива ваше место будет в президиуме рядом со вторым секретарём райкома!"
Но напрасно он старался. Мы все были идеалисты - никто не перешёл в "мукомольный"! Даже я, уже получив полный отлуп из института связи, пытался без всякого успеха "качать права" в ректорате, а через дорогу в "мукомольный" не пошёл! :-)

Вернувшись с большим конфузом домой в Сухуми, я временно устроился на работу дежурным мотористом пожарно-сторожевой охраны базы "Заготзерно", и стал ожидать призыва в армию, так как мне уже было 19 лет. Повестки из военкомата приходили чуть ли не каждую неделю, но меня всё не забирали. Среднее образование было тогда ещё в некотором почёте, и вербовщики из разных военных училищ осаждали нас, как надоедливые осенние мухи. Я соглашался только на училище радиотехнического профиля, но в такие училища не было разнарядки. В конце-концов один симпатичный флотский "кап-лей" (капитан-лейтенант) уговорил меня отдать документы в Каспийское высшее военно-морское училище в г. Баку. Но это уже отдельная история.

А пока что я дежурил в "Заготзерно" (сутки дежурства - двое суток отдыха), и в свободное время начал ходить в расположенный неподалёку Сухумский морской клуб ДОСААФ. Там были курсы радиотелеграфистов, и я попросил разрешения у преподавателя посидеть в классе с курсантами и потренироваться в приёме-передаче "морзянки". Правда, сразу же выяснилось, что моя подготовка была выше предусмотренной для выпускников. Преподаватель запускал для курсантов набитый на бумажную ленту трансмиттера тренировочный текст так медленно, что я успевал его записывать печатными буквами. Я высидел скучая несколько занятий, а потом бросил это глупое дело, и стал принимать радиолюбителей на свой приёмник с конвертером. В Сухуми радиолюбителей-коротковолновиков тоже не оказалось (как потом выяснилось, я был первый радиолюбитель за всю многовековую историю Абхазии), и ни в Морском клубе, ни в горкоме ДОСААФ никто не имел никакого представления о коротковолновом радиолюбительстве. Я написал в Центральный радиоклуб СССР, и оттуда необыкновенно быстро (по-моему, недели через две) мне пришло подписанное начальником отдела радиоподготовки Ф.И.Бурдейным разрешение на работу коротковолновиком-радионаблюдателем с позывным УФ6-6217. В конверт было вложено письмо с рекомендацией обратиться за помощью в ближайший по месту жительства радиоклуб в г. Кутаиси. Я написал туда, и через какие-нибудь три дня получил предельно доброжелательное, я бы сказал даже восторженное письмо от начальника коллективной радиостанции УФ6КАЕ Кутаисского радиоклуба Шалвы Спиридоновича Чихладзе (УФ6АП). Он не только тепло приветствовал появление нового радиолюбителя, закрывающего "белое пятно" - целую область на карте Грузии, но и сразу без лишних слов прислал четыре упаковки отличных бланков QSL-карточек по 500 штук в каждой.

Карточки пошли в ход очень быстро, потому что я сидел за приёмником часами не отрываясь. Жаль, что к этому времени запретили работать (и обмениваться карточками) со всеми иностранными радиолюбителями, кроме нескольких (не всех) "стран народной демократии". Впрочем, UA1FA об этом пишет, так что я могу не повторяться.

В мае 1952 года военкомат наконец-то отправил меня в Баку. Поехала большая группа 45 человек со всех концов Абхазии. В Тбилисском нахимовском училище (пустом по случаю каникул) мы проходили предварительные экзамены и медицинскую комиссию. После экзаменов в группе осталось пять человек. Первым вылетел золотой медалист - абхазец из городка Очамчира, который в коротком диктанте написал слово "зелёный" с двумя "н" и заспорил с экзаменатором, что только так и надо писать по-русски. Из пяти сдавших экзамены троих (меня в том числе) тормознула медицинская комиссия из-за гландов. Двоих здоровяков сразу отправили в Баку, а нас троих направили на операцию в одну из тбилисских больниц. Мы двое уговорили третьего лечь за нас в больницу с условием, что будем носить ему в палату мороженое, а он за это раздобудет нам двоим справки о якобы проделанной операции. Мороженое мы передавали ему в окно пятого этажа, лазали туда по пожарной лестнице. Через несколько дней приехали со справками в Баку, нашли училище (оно оказалось далеко за городом), и за решётчатыми воротами увидели толпу странных людей в старых обтрёпанных матросских робах и с остриженными наголо бледными головами. В одном из них с трудом узнали нашего товарища, уехавшего из Тбилиси несколькими днями раньше нас. Он подошёл к воротам, и горячо посоветовал нам немедленно убираться домой и ни в коем случае не заходить в училище. Дальнейший ход событий показал, что он был абсолютно прав (по крайней мере в отношении меня), но удирать было уже поздно. Нас ввели через проходную на территорию училища, и началась другая жизнь. Но это тоже не имеет отношения к моему повествованию. Хочу только сказать, что из нас пятерых сухумцев суровые экзамены в училище прошли лишь трое.

Продолжение следует.
http://www.qrz.co.il/news.php?pid=85&pin=28