Продолжение рассказа Ю.Басина. Предыдущий раздел здесь.

Нужно было найти какую-то временную "непыльную" работу до начала занятий в институте, и я пошёл в областной радиоклуб. Меня там за полчаса оформили техником с окладом 500 руб в месяц, причём для начала моей единственной обязанностью было технически наладить работу коллективной радиостанции UA9KHA. Она бездействовала, на ней непрерывно менялись начальники, но ни один из них не был радиоспециалистом, и не мог наладить работу ни технически, ни организационно. Это было тем более дико, что в городе буквально кипела радиолюбительская жизнь, активно работали коллективки вузов и десятка два станций с индивидуальными позывными. Я сделал сетевое питание к приёмнику КВ-М, привёл в порядок почти исправный самодельный передатчик, и в одиночку принял участие в каких-то очередных соревнованиях регионального масштаба. Занял не самое последнее место, и к тому же попутно провёл связь с Антарктидой. Это вызвало такой восторг у начальника радиоклуба, что он опубликовал обо мне хвалебную заметку в местной газете.

:-)) На радиостанции при мне тоже был штатный начальник, но я его почти не видел. Во время редких перерывов между запоями он приходил посмотреть, как я вожусь со станцией, и на этом его роль заканчивалась. О его квалификации говорит такой случай. Он долго наблюдал, как во время передачи колеблется стрелка индикатора анодного тока выходного каскада передатчика, и вынес заключение: "У тебя этот прибор неисправный, его надо заменить. У него стрелка дёргается". Я было начал ему объяснять, что так и должно быть, потому что во время передачи меняется ток анода ламп. Но он меня перебил: "Да что ты мне говоришь, я сам приборист и знаю, что стрелка должна стоять, как вкопанная!" Как выяснилось, он во время войны закончил ШМАС (школу младших авиаспециалистов) и обслуживал самолётные приборы. В этом смысле он был прав, конечно стрелки указателей на приборной доске пилота не должны дёргаться! :-)
Тем временем я без особых проблем поступил на первый курс радиотехнического факультета Томского Политехнического института. Но не на дневное, как планировал первоначально, а на заочное отделение. Дело в том, что моё семейное положение резко изменилось, в Томске с жильём было трудно, а родители звали в Сухуми. Так что я приехал с молодой женой Надюшей в Сухуми, подал свои документы в отдел кадров Сухумского Физико-технического института (СФТИ), и в ожидании допуска (институт был режимным) временно устроился на работу в ремонтную мастерскую при Сухумском радиотрансляционном узле.
Теперь мне ничто не мешало получить наконец индивидуальный позывной и выйти в эфир со своей радиостанции. На моё письмо в Кутаисский радиоклуб (в Сухуми за это время никто из коротковолновиков так и не появился) мгновенно откликнулся старый знакомый Шалико Чихладзе, и я за своими многими заботами не успел оглянуться, как получил позывной UF6UA. За один вечер в садовой беседке я "на соплях" собрал (в точности как UA1FA) двухкаскадный передатчик для диапазона 40 метров на лампах 6П6 и 6П3, закинул проволоку-антенну на высокий кипарис, и прямо оттуда же из беседки провёл несколько CW связей. Приёмник был радиовещательный "Рига-10" с конвертером.

Моя смехотворная "аппаратура" годилась конечно только как временная, и я стал искать детали для приличного передатчика. В нашей областной конторе связи работал в должности участкового техника-механика (сокращённо "учтехмех", на жаргоне наших монтёров "чучмек") добрейший Натан Рубинштейн, который живёт сейчас в Австралии. Через своих знакомых в Сухумском аэропорту он раздобыл и подарил мне списанный самолётный передатчик РСБ-5. Эта штука была сделана предельно добротно, особенно детали задающего генератора. Я собрал на шасси РСБ-5 передатчик на три любительских диапазона 80, 40 и 20 метров с РА на лампе ГУ-29. Приёмник у меня долгое время оставался всё тот же "Рига-10" с конвертером.
Мои успехи в эфире в то время были очень скромными, потому что я на грешной земле был занят под самую завязку. После нескольких месяцев проверки меня приняли на работу в СФТИ, я попал в одну из лабораторий радиотехнического отдела на должность старшего техника, и сразу окунулся в напряжённую работу (тогда работали очень увлечённо). Много времени и сил отнимала учёба в институте, поездки на сессии. У нас с Надюшей родился сын, и конечно наш домашний быт мало располагал к спокойному сидению в углу за радиостанцией. В этих условиях каждый выход в любительский эфир был праздником, особенно если удавалось провести связь с DX. Были также запоминающиеся эфирные встречи, например с Э.Т.Кренкелем (RAEM). Его не часто можно было услышать, и вокруг него всегда гудели зовущие его станции, хотя таких "пайлапов", как сейчас, тогда не было. Кренкель работал только CW, причём довольно медленно, но очень чётко. Никогда не забывал поздороваться, попрощаться и пожелать "73". Проведя с ним одну связь, я через несколько недель не удержался и позвал его во второй раз. Он дал мне "AS", и наступила короткая пауза. Видимо, он нашёл мой позывной в своём журнале. Сообщил мне, что у нас уже была связь, попрощался и дал "CQ". Мне стало стыдно, что я напрасно занял время уважаемого человека и помешал коллегам в эфире. Карточку от RAEM за нашу первую связь я довольно скоро получил, но у меня её умыкнул мой друг. Он не был радиолюбителем, но собирал всякие раритеты.

Примерно в этот период меня через моё начальство на работе нашёл председатель Сухумского горкома ДОСААФ и попросил приехать к нему для срочного разговора. Председатель оказался не один, с ним в кабинете сидел важный гость из Москвы, тот самый Ф.И.Бурдейный, который в 1951 году подписал моё наблюдательское разрешение. Он был в отпуске, но зашёл в ДОСААФ и выразил своё недовольство отсутствием радиоклуба в Сухуми. Как единственному коротковолновику в городе, он предложил мне построить коллективную радиостанцию на базе Морского клуба. Всякая помощь и оформление документов на станцию - за городским комитетом ДОСААФ. В награду за мои труды мне - первая категория без всяких условий (у меня тогда была ещё вторая). Я не стал отказываться, хотя мне это было совсем не ко времени. Для работы над станцией у меня фактически оставались только ночи и выходные дни - и все вокруг недовольны: жена, начальство на работе и сторож в Морском клубе.

Работа всё-таки пошла. Начальник Морского клуба, капитан 2-го ранга в отставке, эффектный в своей морской форме красавец с армянской фамилией (по-моему, Шагинян) разрешил мне брать любую аппаратуру, какая есть в клубе. Среди курсантов класса радиотелеграфистов (он ещё существовал) нашлась пара толковых заинтересованных ребят, которые взялись мне помогать. Мы сделали передатчик в корпусе от довоенной морской радиостанции "Бухта", такая добротная просторная стойка и в ней готовый роскошный антенный контур. В стойке отлично разместился РА на двух ГК-71 и блок возбудителя. Выпрямитель был в отдельной низкой стойке - шестифазный по схеме Ларионова на газотронах. Приёмник был КВ-М, в котором я, используя свой томский опыт, поставил металлические лампы и сделал сетевое питание. Ещё один такой приёмник Шагинян подарил мне от щедрот своих, и я уволок его домой.

Не прошло и месяца, как станция была готова. Работа в институте научила меня вкалывать быстро и напористо. Натянули между трубами двух близко расположенных котельных антенну "американка", и провели несколько пробных CW связей моим позывным. Отвечали нам хорошо, но разгуляться не дал один шибко грамотный жилец соседнего дома. Он быстро нас "вычислил", и стал кричать нам в открытое окно, что мы мешаем смотреть телевизор (тогда эта зараза в Сухуми только-только появилась).

Ю.Басин
http://www.qrz.co.il/news.php?pid=85&pin=28&np=1