До войны я закончил 2 класса школы. Уже 22 июня 1941 года отец в 6 утра был вызван на завод и в тот-же день уехал на Урал, в Нижний Тагил, готовить площадку для своего завода №382 (осваивал производство штурмовиков Ил-2). 10 июля, еще до начала блокады, наша семья (мама. я и младший брат) уехали в Нижний Тагил в эшелоне папиного завода.

В Нижнем Тагиле я учился в школе. Уже в четвертом классе заинтересовался электричеством. Мой первый самодельный прибор был изготовлен из гвоздя, вставленного в катушку из-под ниток с обмоткой изолированным проводом. Эта катушка включалась в сеть 220В 50 Гц последовательно с электроплиткой. Кусок жести от консервной банки, установленной над гвоздем, гудел, к моему великому удовольствию. В это время мне досталась книжка с названием вроде "Юный конструктор". По ней я соорудил паровую машину с качающимся цилиндром. Источником пара была консервная банка с водой, установленная на угли протопившейся печки .

Работа по сооружению котла научила меня паять (этот процесс был подробно описан в выше указанной книжке ). От механики меня сново повлекло к электротехнике. Запомнился моторчик с постоянным магнитом, который работал от нескольких батареек, взятых от анодной батареи радиостанции. К концу войны я уже изготовил детекторный приемник с самодельным вариометром. Детектором служил кусочек ферросилиция, который папа принес из мартеновского цеха танкового завода № 183, куда он был переведен вскоре после приезда в Нижний Тагил. Папа был зам. главного энергетика этого завода, выпускавшего танки Т-34.

Хотя приемник я собрал правильно и повесил от дерева к окну комнаты длинный провод в качестве антенны, приемник ничего не принимал. Оказывается в книжке, по которой я сделал приемник, не была описана операция поиска "чувствительной точки" на кристалле.

В 1946 году наша семья вернулась в Ленинград. Т.к нашу квартиру заселили из разбомбленного дома, она для нас пропала и мы жили у тети, маминой сестры, на 6-й Красноармейской улице дом 15 в большой комнате коммунальной квартиры (интересно, что в этом же доме, уже после моего отъезда, долго жил Эдик Крицкий, будущий NT2X). На 16-летие мама мне подарила 100 рублей. Имея такие деньги, я отыскал в радиомагазине у пяти углов самодельный радиоприемник в деревянном ящике (приемники были отобраны у населения в начале войны и т.к. их владельцы погибли во время блокады, распродавались по доступным ценам). Из деталей этого приемника я собрал приемник 0-v-2 на сетевых лампах ПО-118 (триоды). Этот приемник принимал только одну Ленинградскую радиостанцию и очень тихо одну иностранную (наверное, финскую). я решил, что надо увеличить усиление по НЧ, добавив еще один каскад усиления. Сам нарисоват схему с этим каскадом я не мог. Пытался мне помочь мамин двоюродный брат - Боря Звягин - в то время уже кандидат физико-математических наук (он учился в МГУ вместе с Андреем Сахаровым и был с ним хорошо знаком ). Но и Боря Звягин с этой проблемой не справился. Для повышения своей квалификации я поступил в радиокружок Ленинградского дворца Пионеров. Им руководил прекрасный педагог Лев Львович Гиппиус. Он приучил меня ничего не делать, если не понимаю до конца работу сооружаемого устройства. Он говорил : "Ты должен знать, что будет, если указанный на схеме номинал сопротивления увеличить или уменьшить" и т.п. Здесь я соорудил радиолу на базе схемы приемника РФ-15, взятой мной из журнала "Радио-фронт". Но для большой громкости звука я заменил детектор и 1-й каскад УНЧ на лампе 6Г7 на отдельный детектор на лампе 6Х6 и УНЧ на пентоде 6Ж7. Это было мое первое самостоятельное решение в радиотехнике. Радиола очень громко орала, и ее показывали во Дворце Пионеров, как достижение учащихся. В связи с этим в газете "Вечерний Ленинград" появилась крошечная заметка с сообщением, что Яша Лаповок соорудил прекрасную радиолу.

С этой заметкой мама обошла всех наших родственников и знакомых, а я смущался своей славы.

Летом 1948 года я ехал в трамвае и рядом на скамейке сидел дядька, читавший книжечку в желтой обложке "Справочник коротковолновика". Я подглядывал в эту книжечку и очень заинтересовался короткими волнами. (Потом я узнал, что этим моим соседом был Борис Житков, UА1АС).

Под впечатлением знакомства со справочником коротковолновика я пришел домой и включил репродуктор "Рекорд". Он сообщил, что Ленинградский радиоклуб объявляет прием на курсы радистов-коротковолновиков. Я сразу отправился по объявленному адресу - Фонтанка, 7. Там со мной переговорил начальник радиоклуба Евгений Александрович Глейзер. Он объяснил, что в обучение входит прием и передача азбукой Морзе, что многим не нравится и они бросают курсы, не закончив их. Поэтому при поступлении необходимо внести залог в 100 рублей, если курсы закончишь - их вернут, нет - деньги пропали. Я выпросил у мамы эти 100 рублей и начал учиться в радиоклубе. Там азбуку Морзе преподавал Саша Горшков, а радиотехнику Володя Комылевич (потом он получил позывной UA1CJ). Азбуку Морзе учить было скучно, но пропажи 100 рублей я допустить не мог и курсы закончил успешно. В то время Ленинградской секцией коротких волн (ЛСКВ) руководил исключительно обаятельный человек Георгий Георгиевич Костанди (UA1AA). Я в него влюбился и уже навсегда стал членом ЛСКВ. Для получения позывного коротковолновика-наблюдателя, я сдал экзамен, который принимал Г.Г. Костанди ("отлично" по радиотехнике и 60 знаков в минуту по приему и передаче азбукой Морзе). Мой первый позывной - URSА1-1580 от 22 февраля 1949 года. Потом этот позывной заменили на UA1-580, причем удостоверение от 19 октября 1949 года подписал будущий UA4IF - Александр Федорович Камалягин. (см. копию). Так как я успешно закончил курсы коротковолновиков, мне вернули 100 рублей. Мама о них забыла и я обратил эти деньги на покупку деталей для сооружения коротковолнового приемника по собственной схеме (супергетеродин без УВЧ с регенеративном детектором).

Источник: QRZ.RU https://www.qrz.ru/articles/article44.html